Антон ВладимировичМартовская оттепель вводить рыбу в пограничное состояние: ледяные пласты еще держатся в затонах, а у струи уже мелькает серебро плотвы. Фидер позволяет облавливать рубежи температурных слоев, не пугая осторожную рыбу тяжелым скрипом льдины. Мой стартовый замес всегда сухой, словно крымская каштановая пыль, — чтобы вбирал лишнюю влагу из талой воды.
Прогрев воды
Температура у дна колеблется в пределах 4–6 °C, рыба держится на бровке, где течение подмывает ил и гонит свежий кислород. Здесь бросаю «клипсу» на отметке 28 м: дальше кормушка несет шарниром, а ближе рыба стоит над поливом слишком разреженно.
Оснастка без потерь
Использую инлайн-монтаж с амортизатором-«баттерфляй»: кусок мягкой резины между леской и кормушкой гасит «подбои» льдин. Поводок флюорокарбоновый 0,12 мм, длина 80 см. Краевой контраст между прозрачной леской и темной подложкой ила маскирует подачу, а кивок из карбоновых волокон реагирует на «дыхание» рыбы.
Смесь строю на бисквитной крошке, жмых кенафа (африканская конопля) и мелассе. Кенаф дает крупнозернистую фракцию, помогая отсечь уклейку, меласса склеивает состав в некрупные «глыбки», разбивающиеся спустя пять-шесть минут. Добавляю горсть сухого порошка, который у нас зовут «мокрым снегом»: вспученный крахмал, впитывающий воду и в момент размыва поднимающий белесый фантомный шлейф.
Точка и ритм
Первый час работаю темпово: заброс каждые четыре минуты, удерживая столб аромата. После выхода леща делаю паузу семь минут, давая стайке собраться. Поклевка чаще всего «на вдох»: вершинка дрожит, а потом плавно отгибается, будто рыба медленно втягивает поводок, ощущая слабое соприкосновение.
Наживка чередуется. Классический мотыль — три штуки «паравозом». Хочется контраста — цепляю сэндвич из опарыша и зернышка просянки, окрашенного куркумином: желтый сигнал на фоне серой воды заметен дальше, чем аромат доходит по течению. В холодную пору рыба ценит острый акцент, поэтому использую масло пажитника — две капли на рыболовный пенопласт, которым штопаю кормушку, пахнет орехом и легкой кофейной горчинкой.
Клев стабилизируется после полудня, когда свет глушит туман. В этот момент работаю «пружиной»: прижимая вершинку ниже линии горизонта, подсекаю мягко, позволяя резине вывести рыбу из ямы. Крупный лещ ранней весной дает короткие, но упорные рывки, держу удилище под углом 45°, не давая рыбе войти в кромку льда.
По окончании сессии точку засыпают остатки смеси без живых компонентов. Насыщать её белком смысла нет: температура низкая, ферментам работать долго. На берег уходит лишь рыба трофейного размера, остальную отпускаю, снимая слизь мокрой перчаткой во избежание травмы чешуи.
Весенний фидер воспринимаю как шахматную партию на талом льду: каждая фигура — кормушка, аромат, длина поводка — занимает клетку в строгой последовательности. Ошибся ходом — рыба уходит в другую лунку. Но стоит подобрать верную комбинацию, и холодная вода отдаёт серебро, будто расстаётся со старым льдом.