Антон ВладимировичЯ встречаю мартовские зори на торфяных озёрах Правобережья. Лёд уже исчез, прогретое солнцем зеркало воды вибрирует, словно мембрана бубна. Плотва ожила, кровь гонит её к мелководью, где свежая растительность даёт витаминный коктейль.
Первый поиск веду в полтора метра от прибрежной кромки. Достаточно бросить жменю просеянного грунта, смешанного с кориандром и сушёным мотылём: мутное облако висит столбом, сигнализируя полупрозрачным спинам хищений.
Пик откорма
К марту печёночная недостаточность зимней диеты выходит на плато, аппетит рыбы будто просыпается с первыми судачьими отбоями. Я использую кашу из перловки, сдобренную фенхелем и щепоткой куркумы. Яркий шлейф выгодно подчёркивает пятнистость приманки, плотва атакует без промедления.
Тактика движения
Сплавляю лёгкий поплавок вдоль латеральной канавы, стараясь удерживать шнур в натяжении, в гидрологической школе подобный приём зовётся «вереницей». Поклёвка выражена покачиванием антенны, иногда тонким вращением вокруг оси. Руки слушают сигналы, корпус реагирует без рассуждений.
Экипировка без излишеств
На катушку ставлю монолеску 0,12-0,14 мм с растяжением не выше восьми процентов. Крючок №16 по международной классификации Owner — тонкий, кованый. Поводок из флюорокарбона длиной ладонь маскирует металлик отгрузки. Для быстрой смены глубины применяю скользящий оливный груз «цайтот» — редкая внутриканальная модель, изготовленная из вольфрамового сплава W95, не отдающего вредные ионы.
Лучший час начинается, когда вода впитывает закатный спектр. Тёплый янтарь пробуждает микрофауну, а за нею подтягиваются своры серебристых парабол. Если температура падает ниже пяти, активность сходит на нет — сказывается гуминовая кислинка, поступающая из болотной поймы.
Весенний ручей приносит устью мелких циклопов: отличный сигнал спустить оснастку на самое дно и подержать неподвижно. Плотва жадно втягивает еду, втягивая вместе с ней гарпун крючка. В этот миг пригодится мягкий, но упругий кончик удилища, поглощающий рывки.
На отмели с обратным ходом полезен штекер длиной одиннадцать метров. Локальная подача прикормки, буквально точкой, создаёт турбулентный столб феромонов. Шестигранная вершинка снижает парусность, удерживая приманку прямо в ареале запаха.
Вода ещё холодна, а перекрытие вейдерсов даёт слабину при быстрой посадке рыб до килограмма. Я подстраховываюсь поясным кордом с карабином-автоматом и держу багорик под рукой, в случае оверкиля вытащить себя легче.
В части притоков наблюдаю явление «бризантное течение» — резкий фронт холодной воды, идущий по дну после ночного заморозка. При его подходе поклёвки исчезают, стрелки эхолота рисуют полосу термобарьера. Перемещаюсь в сторону затона, где температура стабильна.
Подсечку выполняют кистью, без разворота корпуса. Небольшая амплитуда снижает риск схода, ведь губы плотвы тонкие, порвать их легко. Фрикцион настроен на триста граммов усилия — выверенный компромисс между просечкой и сохранностью снасти.
Из трофея беру только пару экземпляров на уху, остальное уходит обратно в стихию. Бережное отношение гарантирует здоровый фонд и встречу через год на том же плёсе.
Весна дарит охотнику мягкую игру света и шорох резины по мокрым камням. Плотва ответилчает серебряным блеском чешуи, а дела на берегу наполняют лёгким запахом тмина и мотыля. Ради этих мгновений не жалко проснуться до рассвета.