Тропы, где вода дышит

Меловой лиман Холодные Усы скрыт в степях Подонья. Географы не отмечают его на туркартах. Весной приток Ярык переливает минеральную воду через отмель, формируя плотную среду для судака-гиганта. В августе гладь прогревается лишь верхним слоем, ниже царит прохлада, отчего зубастый хищник кормится даже в полдень. Я выбираю микроджиг с приманкой цвета серого бархата и работаю ступенчатой проводкой вдоль карбонатного обрыва. Поклёвка звучит в пальцах, будто щелчок кремня по огниву.

Степной лиман

По периметру лимана растёт полынный курум — плотный вал из корневищ, удерживающих песок. В сумерках там случается выход степной косули. Тушку я подвешиваю на карамысле, чтобы хищники не разошлись по запаху, и готовлю сигнатурное блюдо — фюртиц, запечённую кость со спинным жиром, заимствованную у донских староверов.

Юго-западный угол лимана хранит родник с пресной водой. Местные зовут его «хвойная солонка» из-за терпкого вкуса. Жарким днём я бросаю туда девдер-пак — обвязку из ольховых веток. Эфирное масло придаёт воде аромат, щука поднимается проверить мутное пятно, и воблер с высокочастотной релейной оказывается у пасти.

Горный ручей

Перемещаемся в Саяны, к ручью Тук-Кэш. Локация координируется точкой 52°06′ северной, 93°13′ восточной. Знатоки называют струю «живой ферментацией» — уровень арктической извести здесь настолько высок, что пороги пенятся, словно сбитый бараньим волосом айран. В воде живёт таймень-торпеда. Я применяю термин «торпеда» сознательно: сопротивление на выходе из прижимного кармана сравнимо с 12-футовой доской, пойманной парусом.

Доступ к ручью закрыт курумом и кедровым керунгом. Прохожу верхом через перевал, веду двух лошадей породы хакасский аргамак. На седельной луке закрепляю хамедан — набор коротких блёсен-лепестков. Течение перемалывает сталь, образуется патина цвета медового янтаря, именно она провоцирует тайменя на удар.

Высадка в русло требует техники вальдберг: охотник сдвигает внутреннюю лодыжку к пятке, чтобы не скользнуть по слизистой плите. Таймень берёт на восходе. После фотофиксации выпускаю рыбу, позволяя стае сохранить генетическую мощь. На берегу остаюсь лишь с парой харьюзовых спинок для юколы.

Полуночная лагуна

Кольский полуостров носит лагуну Сеноярви, окружённую горными соснами. Течение неторопливо, но прилив поднимает столб на четверть метра. В приокеанский поток заходит атлантический лосось-сеголов. Я ставлю мушку «тундровый ультимарин» с люрексом цвета споровой оболочки гриба хрящ-млечник. Хищник реагирует на ультрафиолет, отражённый от кварцевого песка.

Ночь длится пятьдесят минут, солнце тает, словно раскалённый свинец, и снова поднимается. В такой свет трофей бьёт без предупреждения. После каждой поклёвки я перекуриваю талисман — трубку из коры тальника, начинённую зверобоем, что прогоняет тундрового гнуса.

Охотничья составляющая маршрута не менее сочна. На сопках вокруг лагуны обитает глухарь-малахай. Птица пугает туристов шуршанием крыльев, напоминающим хлопок брезента. Я использую духовой манок «Северный абзац» с двойным гардиентом, звук имитирует щелканье игольчатых шишек о клюв. После тока трофей отправляется в коптильню на можжевеловом угле.

Каждое описанное место укрыто природой, словно жемчужина в створки двустворчатого моллюска. Дорога подбрасывает трудности, зато приносит награду в виде чистой воды, рыбы-легенды и мяса с ароматом лиственничной смолы. Снаряжение понадобится разное: от ультралайтовой графитовой палочки до курганного штуцера 9,6×53. Не забывайте согласовывать маршрут с коренными общинами и соблюдать квоту, иначе симбиоз охоты, рыбалки и экопросвета растворится под натиском инспекции.