Антон ВладимировичХолод пахнет сталью, ледяная плёнка уже проглядывает в заводях, а щука ещё не ушла на ямы. Каждый год в конце октября я приезжаю к реке Тихая Лиса: проверяю себя и снасть. Ни громких разговоров, ни всплесков, лишь хруст подмерзшего камыша и пар изо рта. В такой декорации рыбалка напоминает шахматную партию на свежем воздухе: ошибка приводит к проигрышу не фигуры, а тепла, сил и улова.
Гардероб без шанса на промерзание
Беру принцип трёх слоёв: первый — термобельё из полартека с плотностью 200 г/м², второй — софтшелл, третий — мембранный анорак с показателем паропроницаемости не ниже 10 000 г/м². Ветрогонные манжеты, проклеенные швы и капюшон, стягивающийся по овалу лица, оставляют внутри сухой микроклимат. Варежки-трансформеры, где ладонь закрывает неопрен, дают чувствительность к бланку спиннинга и страхуют от оледенения пальцев. В кармане греется химический пакет catalyst-type, он разогревается при контакте с кислородом и работает до восьми часов.
Осенний хищник пассивен, питается короткими импульсами, поэтому каждый всплеск воды, треск льда под сапогом, звон металла аннулирует пятнадцать минут ожидания. Я иду мягкими кошками-наладонниками: резиновые накладки с металлическим шипом, наклеенные на ладонь, гасят шум при опоре о бревно или камень. Подошва из ЭВА с микроворсом снижает резонанс. В полученной тишине отправляю воблер-суспендер с минимальной погремушкой, играю паузами до семи секунд, когда вода едва остывает до плюс четырёх.
Спиннинг выбираю класса ML с тестом 5 – 21 г, быстрым строем и кольцами со вставкой Sic-TitanMn, устойчивой к обмерзанию. Катушка размером 2500 с передаткой 5,1:1 тянет приманку без рывков. Леска — шнур PE #0.8, поверх фторкарбоновый поводок длиной пятьдесят сантиметров. Узел FG затягиваю перчаткой из замши — материал цепляет плетёнку, не режет кожу. При проводке держу бланк вершиной вниз, уменьшая угол контакта колец с ветром, иначе образуются ледяные бороды.
Мини-шатёр против ветра
На открытом берегу штормовой порыв выбивает тепло быстрее хищника из укрытия. Мини-шатёр из брезентового трекингового тента, поднятого на двух фидерных подставках, создаёт непродуваемую стену. Внутри я устанавливаю спиртовую грелку Тулова–Рудакова, её фитиль выткан из стекловолокна, пламени не видно, запаха нет. Температура внутри сектора поднимается на семь градусов, что продлевает время рыбалки до сумерек.
В ранце всегда лежит карбюратор морозной вылазки — смесь сушёного мяса, топлёного сала и кедрового ореха. Состав напоминает индейский пеммикан, но добавлен порошок лапландского тмина для аромата и лёгкой антисептики. Сто граммов заряжают организм на четыре часа интенсивной работы без чувства тяжести. Горячий пуэр в термокружке насыщен теафлавинами, ускоряющими периферийное кровообращение.
Тонкая плёнка у уреза воды действует коварнее скрытой полыньи. Чтобы прощупать кромку, использую шест «лая», сделанный из корня можжевельника: весит меньше ста граммов, но выдерживает вертикальную нагрузку семьдесят килограммов. Чуть поодаль привязываю верёвку Dyneema 8 мм, конец которой ставлю на шнуровой карабин у ремня. Ледоруб-кораблик, что вырезан из старой лыжи, лежит на готове: вытягиваю его петлёй, если сапог всё-таки проваливается.
Чтение холодной воды
Температурный градиент в три градуса меняет расстановку рыбы сильнее половодья. При плюс пять активизируется окунь, при плюс три рулит щука, при плюс один двигается судак. Беру портативный термологгер, погружаю датчик каждые полметра. Полученная кривая подсказывает горизонты подачи приманки. С места, где график пикирует, начинаю веерное облавливание, увеличивая паузу до десяти секунд. Постукивание грузом по илу поднимает пахучий шлейф метанов, маскирующий оснастку.
В коробке — воблеры класса minnow с огрузкой shifting weight, резина с высоким содержанием лизина, пропитанного рыбьим гидролизатом, и колеблющиеся блёсны из бериллиевой бронзы. Погодный фронт подсказывает цвет: серое небо подчёркивается тёплым латунным отблеском, ясный просвет — стальным, уносящим блик глубже.
При поклёвке не форсирую: холодная вода стягивает мышцы рыбы, сопротивление ярче на старте, но стихает быстро. Короткий подсечённый рывок, потом удержание шнура под двадцать градусов к поверхности — хищник ложится боком, скользит к подсачеку. Металлическая сеть заменена резиной, чтобы не вырывать слизь, иначе инфекция зайдёт глубоко.
Каждому трофею даю отдых: держу за хвост над потоком до появления возвратного давления плавниками. Глазное яблоко проясняется — знак готовности к рывку. Отпускаю, наблюдаю серебряную искру, уходящую в сизую глубину.
На случай внезапного шторма в рюкзаке спрятана сигнальная ракета Hansson M100, работающая при минус тридцать. Трасса видна за пять километров, что гарантирует эвакуацию без спутниковой связи. При отходе к машине ориентируюсь не компасом, а ветвью можжевельника: хвоя всегда плотнее на южной стороне — проверенная примета таёжников.