Антон ВладимировичПоздняя осень пахнет мокрой листвой и сопредельной тишиной. Хищник замирает, но не сдаётся: он медлит, выверяет расход энергии, берёт приманку реже, чем в сентябре. Поэтому каждая поклёвка напоминает короткую вспышку северного сияния — редкую, холодную, незабываемую.
Одежда и тепло
Система слоёв решает исход экспедиции. Базовый слой — тонкая мериносовая блуза, выводящая пар без хлопкового кома. Дальше идёт демпфер из флиса плотностью 300 г/м2: он держит воздушный матрас вокруг кожи. Верхний «панцирь» — мембрана windstopper с пропиткой DWR, она не впитывает влажный туман и не трещит от иния. Карманы лучше выбирать накладные — прижатые к телу предметы отдают тепло дольше. В рукава вкладываю грелки типа air-heat — железный порошок окисляется и выделяет стабильные 55 °C в течение шести часов. На ноги — сапоги EVA с вкладышем из фольгиниса (нетканый материал с алюминиевым слоем, отражает инфракрасное излучение тела).
Для кемпинга беру бивачное одеяние «кокон» из Primaloft Gold и лёгкую плащ-палатку зульфтарка. Бросаешь палатку поверх раскладушки — получаешь тёплый колодец без конденсата. Встречный ветер гасится экраном из спасательного покрывала: тонкая лавсановая плёнка отражает до 80 % тепла костра обратно.
Ледяная вода
Глоток воды при +4 °C охлаждает желудок до дрожи. Поэтому термос заменяю геотермосом: бутылка нерж 0,75 л помещена в утеплённый чехол с химическим нагревателем. Жидкость остаётся горячей, пока реагент работает. Сухие смеси — ксилитовая изотоника: сладость без скачка инсулина и без ледяного кристалла.
Вейдерсы использую из пятислойного неопрена 6 мм с уплотнением BioSeal вокруг лодыжек. На шнурке — репшнур 7 мм длиной десять метров с карабином типа hawkeye, в случае срыва с корки выбрасываю петлю товарищу. Поворот набережной нередко прячет «обратку» — воду, движущуюся против основного течения. В обратке температура держится выше на пару градусов, именно здесь зимует малёк, а за ним встаёт судак.
Снасти для глубины
Твичевый комплект смещается в класс medium heavy: бланк 7’2’’ fast, тест 10–32 г. Приманка — суспендер с отрицательной плавучестью –2 см/с: хищник ленится, а медленная осадка выглядит беззащитной. На крючки наношу жидкий дип с диметиламином (выдержка из сельдевой печени, пахнет «морем» для любого пресноводного). Для коряжника под рукой разнесённая оснастка «чебурашка + офсет» 14 г, поводок — титановый microflex, он сохраняет упругость при –10 °C, не дубеет.
Проводка: три коротких рывка, пауза до десяти секунд. Длинная остановка — ключ к «зимнему» трофею. Поклёвка бывает будто удар вильчатой веткой: лёгкий щелчок, после — пустота или тяжёлая гиря. Чтобы не проморгать момент, использую вершинку с сигнальной лентой chiron-tape: фосфоресцентная краска видно даже при свете карманного фонаря.
На открытом плёсе эхолот side imaging с CHIRP показывает «термоклин» — слой скачка температуры. Поздней осенью он опускается к дну, рыба выстраивается вдоль «ступеньки». Под корягами встречается сигнал «подкова» — скопление леща, над которым курсирует щука-шантажист.
Закат как индикатор клёва: при падении барического градиента до –1 гПа за три часа щука выходит на песчано-илистую кромку. С собой всегда держу портативный барометр alltrack. Низкое давление вызывает расширение плавательных пузырей у мирной рыбы — она всплывает, хищник поднимается следом.
Ночная смена приносит бонусный трофей. Использую налобник с красным светодиодом: ретина рыбы красный спектр почти не видит. Поплавок-светлячок из капсулы L-rhodamine держит свечение четыре часа, не мерцает, чем не пугает осторожного окуня-горбача. Подсечка аккуратная: жёсткий рывок даёт трещину в тонком зимнем челюстном хряще, поэтому тяга плавная, градиентная.
Вытаскивая судака на ледяной берег, держу его жабрами в воде до снятия крючка — аммиачная кровь окисляется, рыба не получает «холодового шока», филе остаётся белым. Освобождённый экземпляр уходит бодро, кислород в воде поздней осени высок из-за низкой температуры.
Фиш-хаус удобен, но ветрозащита тянет влагу под тент. Я вклиниваю «зонтик» из спанбонда под крышу, создавая зазор-луфт для конвекции. Конденсат стекает по стенам, капли не летят на спальные мешки. Сплю на коврике R-value 6,5, под поясницей — грелка из турманиевой керамики: она сохраняет инфракрасное тепло без батареек.
На случай поломки лодочного мотора в кармане — вышка «PLB 406» с GPS. Активируется одним движением крышки, сигнал уходит прямиком на спутник Cospas-Sarsat. Радиус определения 120 м, этого хватает для спасательного борта. В качестве низкотемпературного топлива беру бензин А-92 Arctic – он содержит метилбутиловый эфир, не загустевает при –25 °C.
Подводный обогреватель «пузырьковый факел» устраняет листья с поверхности воды в секторе заброса: к компрессору подключается трубка с микроотверстиями, столб пузырьков выносит мусор. Остаётся чистый коридор – шанс точнее подать воблер.
Когда хищник «закрывает рот», выручает мормышечный вариант «гирлянда». Шнур PE 0,2 мм, каждые двадцать сантиметров мини-нимфа из поролона. Гирлянда застывает столбом, имитируя стойку циклопов. Бонусом идёт сиг стружка — белая рыба с горных озёр, улов до килограмма приятно удивляет в реке.
Гальванопокрытие крючков зимой облезает быстрее: соляная плёнка с плато смывается дождём в воду. Пропитываю цевьё жидким парафином, даю минуту, снимаю лишнее ветошью. Анодная защита продлевает срок службы на пару поездок.
Спасательная петля
На поясе у меня «стропа надежды» — репшнур, протянутый в таск-петле. Подскальзнулся, ледяная корка подломилась — бросаю петлю вперёд, за крюк-айс на конце цепляюсь карабином. Вес — сто граммов, шанс вернуться — бесценен.
Заключительный рассвет отдаёт паштетным небом. На теплой рукояти удилища тончайший иней играет как вольфрамовая пыль. Трофей в кукане напоминает: холодная вода дисциплинирует, но терпеливому дарит гранитное удовлетворение. Я сворачиваю лагерь, под снегом сохнет след костра, ранний клёст посвистывает в верхушках — пора домой.