Антон ВладимировичЛюблю июльскую зарю, когда водная гладь ещё хранит ночную прохладу, а бронзовые баки леща вспыхивают под плеском уклейки. Стая держится на бровке пятого метра, и без точной подачи корма развернуть её к крючку не выйдет.
Расклад клевых часов
Опыт показывает: никакая приманка не оживит леща в полуденную жару. Хищник он или мирная рыба — биологические ритмы едины. Самый яркий выход фиксирую с 3:30 до 6:00, повторный — за час до сумерек. Отмечают усиление клева перед грозой, когда давление падает на четыре-пять гектопаскалей. Для контроля держу в кармане бюджетный барометр-анероид, простая стрелка порой точнее прогноза смартфона.
Истоки аромата приманки
Готовлю прикормку за двое суток. Базу смешиваю из прожаренного жмыха, дроблёного гороха и микропелетса Ø2 мм. В каждый килограмм ввожу двадцать граммов галганта (древесный корень с цитроновым ароматом) — эфирные масла цепляют рецепторы леща сильнее классического кориандра. Масса отдыхает под крышкой, дрожжи запускают автолиз, лёгкая фетра служит сигналом крупным особям.
На столе снастей у меня два фидера класса Heavy, тест 120 г, вершинка две унции для песчаной площадки и три унции для ракушечника. Шок-лидер вяжу из монофила 0,26 м, основная плетёнка 0,12 мм. Поводок — фторкарбон 0,14 мм длиной пятьдесят пять сантиметров, при меньшей длине осторожный лещ бросает насадку, при большей возрастает процент пустых самозасечек.
Техника мгновенной подсечки
Срабатывание квивертипа вижу боковым зрением, кисть уже лежит на рукояти. В момент едва заметного покачивания удилище поднимаю под углом шестьдесят градусов, деликатныйный ускоренный заброс имитации сработает хуже. Крючок №10 формы Wide Gape фиксируется за губу, пасть леща костянистая, поэтому затачиваю жало абразивом зернистостью четыре тысячи. Подсачек держу в воде до упора: рыба часто делает «разрывную» свечу прямо у борта.
Тропический август выжигает кислород. Для сохранения улова держу садок диаметром сорок пять сантиметров и длиной четыре метра: поток ограждён, а рыба дышит. На берег отправляю живую очередь каждые три поклёвки, фотографирую трофей и выпускаю. Крупный лещ, вернувшись в стаю, транслирует стресс-феромоны, следующая серия поклёвок тише, зато средний вес растёт.
Поиск точки: клипсую шнур на пятьдесят два метра, ориентируюсь на мёртвый тополь за спиной. Маркерный груз информирует о структуре дна: удары дряблые — ил, звонкие — ракушка. Ставлю кормушку-ракету весом шестьдесят граммов, делаю шесть заходов, создаю стол диаметром метр с четвертью.
Июльским утром, когда первый подсак полон бронзы, чувствую знакомое «тягучее золото» на пальцах — слизь леща пахнет огурцом. Ради такого аромата я снова встану в три, разведу жмых, наточу крючки и отключу город, оставив лишь шорох струны плетёнки и ропот волн.