Антон ВладимировичС первой лунки я понял: зимняя рыбалка — отдельная вселенная, подо льдом жизнь движется собственным ритмом. Два десятилетия практики превратили хобби в ремесло, а ремесло — в профессию. Ни один сезон не повторяется, поэтому даже опыту нужна свежая голова.
Первый лёд подкрадывается незаметно. Проверяю прочность ледобуром и багром: два резких удара и удар за границу пробной лунки. Плотный монолит толщиной десять сантиметров уже удерживает взрослого мужчину, однако для комфортной ловли жду, пока линейка покажет пятнадцать. Память хранит случаи, когда спешка заканчивалась купанием.
Выбор места
Озеро зимой напоминает книгу без закладок: рыба перестраивает маршруты в поиске кислорода и пищи. В стоячей воде подо льдом формируются зоны гнили — пахучие пятна, отпугивающие живность. Поэтому ищу переход между лиловым и песчаным дном. Зондирую глубомерным эхолотом или простым маркерным грузилом. Минимальное течение приносит свежую воду, а вместе с ней стайку окуня.
Снаряжение
Снаряжение подбираю заранее. Удильник длиной тридцать сантиметров, гибкий фиброуглеродистый кивок возрождает реакцию блесны, плетёнка диаметром 0,06 мм работает при минус пятнадцати без замерзания. Крючок №14, изготовленный по стандарту Owner Cutting Point, увожу под лёд в сопровождении вольфрамовой мормышки цвета сухого золота. Для капризной плотвы беру поляризованную леску «солярисный тефлон» — покрытие с силикагелем снижает сцепление с кристаллами льда.
Запас удилищ храню в тубусе из EPP-пенопласта: материал не лопается на морозе, не впитывает влагу.
Тактика и безопасность
Ледобур с острым шведским ножом ррежет лёд без вибрации. Начинаю с разведки: пяток лунок по прямой с шагом десять метров. В такую цепочку удобнее вставать, анализировать кивок, искать клёв. Причём не задерживаюсь дольше пяти минут: трофеи любят активного рыболова.
Термос с отваром шиповника, запасные варежки, лёгкая пуховая безрукавка занимают первую строчку в рюкзаке. Гипотермия подкрадывается тихо, поэтому контроль температуры тела обязателен. Дышу неспешно через шарф, движения плавные: резкая работа лопастями ледобура вызывает парниковый эффект под курткой, пот моментально кристаллизуется и превращает спину в ледяной панцирь.
Ближе к марту появляется аблативный лёд — верхний рыхлый слой, разрушенный солнцем. Он хрустит, как сахар-песок, под ногой. При первых звуках крыланов стоп, отступаю к берегу.
Окунь откликается на монотонный подъём с короткой паузой, плотва предпочитает плавный маятник. Судак уважает крупную «пилкер-каплю»: блесна весит до пятнадцати граммов и проводит акустический след, слышимый боковой линией хищника.
Гвоздик на мормышке добавляю из кусочка красного кембрика: контраст заставляет рыбу атаковать точнее. Наживку чередую: мотыль, опарыш, личинка стрекозы, называемая рыбаками зюйдекс. Ледяная тишина усиливает любой шорох, поэтому я держу сапоги с войлочной подошвой, без шипов.
Уходя, собираю окурки тех, кто к лунке отнёсся легкомысленно. Чистый лёд — лучшая благодарность водоёму. Ловите с уважением, отпускайте мелочь, берегите себя и соседей по лунке.