Антон ВладимировичХолодный верхний слой уже прогрелся, а илистое дно ещё отдаёт зимнюю стылость. В этот момент карась нежится среди густой травы, выискивая ранних хирономид. Он неспешен, но внимателен. Рыбёшка улавливает колебания давления и разбирает мельчайший звук. Поэтому каждая громоздкая оснастка пугает стайку.
Весенний микроклимат
Пруд, где ещё заметна ломкая плёнка льда у северного берега, служит высокочастотным фильтром для посторонних шумов. Вязкая вода сглаживает всплески, образуя ламинарный поток — слой жидкости с параллельным движением частиц. В таком потоке поплавок дрейфует плавно, передавая каждое прикосновение рыбы.
Лунка прошлогоднего камыша пригодна для точечного закорма. Я подмешиваю в смесь толчёное льняное семя, муку из мотыля и щепотку кориандра. Специя будоражит обоняние рыбы, но не перекармливает. Шары величиной с грецкий орех падают бесшумно, растворяются за семь-десять минут и формируют ароматный шлейф.
Снасть без громыхания
Тонкая монофильная леска 0,08-0,1 мм, лёгкий поплавок «веретено», груз-оливка 0,3 г и поводок флюорокарбон 0,06 мм придают снасти звонкую чувствительность. Крючок №14 с длинным цевьём держит «бутерброд» из личинки репейной моли и половинки кастера. Контрастная насадка светится в мутной воде и удерживает внимание осторожной рыбы.
Рыбу беру резким, но коротким движением кисти, будто перебрасываю горячий каштан. Амортизатор пикера, вершинка тестом одна унция, мгновенно гасит рывок и удерживает трофей без суеты.
Тактика тишины
Первый выход наблюдается при температуре воды семь-восемь градусов. Я приезжаю ещё во мраке: без разговоров, без хлорающих крышек, без звона фурнитуры. Леску разматывают за кустами, затем волоком переношу удилище к воде. Услышав лёгкое всхлипывание поплавка, карась теряет осторожность и берёт наживку диагональным подтягиванием.
Штормовой фронт с юго-запада поднимает данную взвесь. В такие часы перехожу на донку с кормушкой-пружиной три грамма и длинным поводком. Фидерное забрало ставлю под углом шестнадцать градусов к глади — приём, устраняющий паразитное натяжение. Вязкая смесь «кисель» образует облако мутной пыльцы, сквозь которую вспыхивает приманка.
После поимки рыба не выпускается сразу. Держу в садке пятнадцать минут, чтобы стая не всполошилась. Приём «отложенная демонстрация» снижает тревогу и сохраняет темп клёва.
К обеду кислородная прослойка снижается, карась замирает в ямах. Я откладываю удилище, разжигаю костёр для ухи и даю водоёму отдохнуть. Вечерняя зорька приносит вторую волну клёва, краткую, будто удар крыльев кулика над камышом, зато трофейную.
На исходе ледостава чешуя рыбы сияет серебром с легким перламутром. Плавники бледные, покрыты напылением ксантофильных гранул — природный пигмент, усиливающий отражение. При засолке такой карась хрустит, словно первый лёд под сапогом.
Подводя итог ловли, упаковываю место: ни крючка, ни плёнки, ни зерна прикормки. Чистая стружка камыша, будто после стрижки старого коня. Тогда к весенним берегам вернётся птица-камышевка, а вместе с ней — очередной хитрый карась.