Антон ВладимировичКак ихтиолог с тридцатилетним стажем морских экспедиций, я встретил акулу-домового лишь трижды, и каждый раз ощущение, будто из чернильной бездны выныривает доисторическая скобель с хищным лезвием.
Внешние черты
Длинный розовый рострум напоминает шлифованный кинжал, под кожей просвечивают капилляры, поэтому при вспышке прожектора хищник выглядит полупрозрачным призраком. Рот сдвинут назад, словно отрезан хирургом. Зубы узкие, изогнутые внутрь, добыча после укуса редко выскальзывает. Ампулы Лоренцини покрывают рострум россыпью тёмных точек — сенсорный радар, фиксирующий микровольты биотока. Глаза крупные, различают слабый люминесцентный всполох планктона. Хрящевой скелет лёгок, кальцинирование минимально, что снижает удельную массу, спинной плавник смещён назад и работает рулём при броске.
Среда обитания
На моих промысловых треках отметки встреч нанесены у берегов Японии, Полинезии, Бразилии, Гвинейского залива и в отрогах Курило-Камчатской впадины. Глубинный диапазон — 100-1300 м, чаще попадается между 300 и 900 м, где температура держится около четырёх градусов. Предпочтение отдано крутым подводным склоном с восходящими течениями, поднимающими детрит. Днём акула дрейфует в толще, ночью поднимается выше, следуя за биомассой. Гидроакустика фиксирует одиночные особи раз в десятки кубических километров.
Пищевой рацион
Меню составляют кальмары, глубоководные стрефуриды, краснокорпусные драконодоны и раздавленные беспозвоночные, выбитые из донного ила гидротермальным шлейфом. Хищник медленно плывёт носом вперёд, словно миноискатель, пока сенсоры не ловят искру биотока. Затем тело выпрямляется, челюсти выстреливают вперёд на эластичных связках — скорость раскрытия до 3,1 м/с. Добыча втягивается разрежением, будто осенний лист, затянутый пылевым вихрем. После глотка акула разворачивается, снижает ход и вновь переходит на дрейф.
Спаривание происходит глубже километра, самка вынашивает эмбрионов без плаценты, питая их желтком. При длине тела 1,6 м новорождённые выходят уже с развитым рострумом, но остаток желточного мешка удерживает их на безопасной глубине, пока ранка не затянется.
Во время данной ярусной ловли на кальмара в районе Канарского жёлоба мои крючки облизали два ювенильных гоблина. Первый приблизился к приманке синусоидой, оставил по эхолоту зигзаг и ушёл — металл судна навёл подозрение. Второй сел надёжно, при подъёме 600-метрового горизонта животное пробило кульман и отцепилась, оставив зубы, впаянные в плетёнку.
Для пловца риск минимален: хищник предпочитает сумрак и давление девяносто атмосфер. На палубе же челюсти продолжают рефлекторные выбросы, поэтому когтистая струбцина способна перекусить даже штурмовые перчатки. Безопаснее работать багром и удалять крючок длинногубцами — дистанция спасает пальцы лучше любого латекса.
Акула-домовой напоминает о глубинах первичного океана. В её облике соединились анатомия скальпеля и манеры странника, знающего тропы там, где свет давно погас.