Антон ВладимировичРассвет над притихшей протокой расчерчивает воду хрупкими бликами, а лёгкий пар поднимается от плёса. Дышу этой влажной прохладой с тех пор, как впервые взял в руки старенький телескопический хлыст. За двадцать лет сменилось множество катушек, лесок, концепций ловли, однако главная цель осталась прежней: найти клыкастого, усатого или серебристого собеседника и убедить его клюнуть на мою приманку.
Выбор акватории
Глубинные карты не всегда передают нюансы рельефа. Куда полезнее наблюдать за «зеркалом»: свисает ли ива над углом струи, как ведёт себя пузырьковый след. Там, где течение образует линзовидную струю — участок, где плотность потока снижается внутри ускоренного обрамления, — хищник занимает позицию за глиняным бугром. В пасмурный день крючок с тонким твистером, плывущим в этом слое, приносит судака хвост за хвостом. В жару, напротив, рыба отходит под свал, и выручает перехлёст заброса через струю с последующей проводкой по дуге.
Тонкая снасть
Ультралайтовый спиннинг с тестом до семи граммов нередко сравнивают с музыкальной струной: малейшее касание джиг-головки о ракушку отзывается вибрацией в ладони. Катушка барабанного типа (безынерционная с мелкой шпулей) снижает инерцию выброса, а нанофил диаметром 0,04 пошевелить даже ладошечного окуня. На кончике ставлю концевик-пастух — короткую вставку из флюорокарбона, защищающую плетёнку от зубов и абразива, но не глушащую тактильную сигнализацию.
Силикон выбираю контрастный: тёмно-сливовый на ярком дне, молочный над мрачной тиной. Для ароматизации применяют гидролизат креветки, поступающий в поры приманки подобно гравюре, впечатывая запах в эластомер. Хищник считывает такие ноты быстрее, чем человек различает дымок костра.
Тактика в разгар клёва
Пропускаю кабелёк лески между пальцами, считываю паузы падения, фиксирую каждую фазу. Как только вершина удивлённо дрогнет — подсекаю коротким кистевым движением. Избегаю «подбрасывающей» подсечки: лишний раз мормышка шпарит пасть хищника, увеличивая сход. После засечки держу удилище под углом сорока пяти градусов, позволяя бланку пружинить. При резком рывке катушка дарит тридцать сантиметров лески, сохраняя натяжение, этот приём японцы именуют «оюби-моди», что переводится «резерв пальца».
Когда судак уходит свечой, вывожу удилище в сторону, заставляя рыбу вернуться к воде без акробатических кульбитов. При вываживании карпа применяю приём «КаррСтоп»: упорное давление верхней части бланка с поочерёдной отдачей, лишающее рыбу мотивации к дальним прорывам.
Летним полднем клёв замирает, ухожу в ручей-приток, где вода насыщена кислородом. Там выстреливает голавль. Любимая микроколебалка массой один грамм летит под свисающую кувшинку. Всплеск, яростный удар, и бронзовая торпеда вяжется в дугу удилища.
Зимним ветром переключаюсь на мормышечный поиск. На льду применяю фокус «комариная дрожь»: дребезжу вершиной кивка с амплитудой два миллиметра, создавая обманчивое оживление насадки. Берегись переохлаждения суставов, заворачивая руки в перчатки с неопреновой ладонью: хватка остаётся цепкой, даже когда ртуть падает до минус двадцати.
Кружение воды, разговор трещотки катушки и хруст первого льда складывают симфонию, без которой трудно представить тёплое либо холодное время года. Природа разговаривает шёпотом, стоит лишь прислушаться и ответить ей правильно подобранной снастью.