Антон ВладимировичЯ ловлю на озерах четверть века, каждый раз убеждался: успех зарождается задолго до выхода на воду. Работу начинаю с картографии – цифровая батиметрия рассказывает о привычках хищника откровеннее любого рассказчика.
В мелководной литорали ранним утром доминирует плотва, вслед за стаей патрулирует щука. На границе с глубокой профундалью держится судак: здесь россыпь каменистых гряд, здесь кислород бодрит жабры, здесь свежая струя притока.
Картина дна
Перед выходом отмечаю протяжённость бровок, затонувшие русла, коряжник. Редкие рыболовы оценивают зернистость грунта, а рыба реагирует на неё моментально: в иле карп разыскивает червя, хищник сторонится мутного шлейфа.
Галька диаметром с грецкий орех свободно катится, создаёт акустический фон, заметный эхолотом, такая зона зимой согревается слабее, летом хранит прохладу и корм.
Кислород и термоклин
Термоклин — тонкий слой, где температура падает резче градуса на метр. Ниже уровень кислорода снижается, выше слишком жарко днём. Хищник оседает прямо по границе, а значит приманку стоит провести там же.
Заранее сверяюсь с барограммой: при падении давления рыба скатывается глубже, при росте поднимается к кормовым тропам. Смена термоклина после грозы сдвигает точку клёва на несколько метров.
Сезонная динамика
Весной лёд отступает у южного берега, туда тянется тёплый ручей и трофейный лещ. Летом ветер северной четверти собирает планктон к подветренной стороне, туда подтягивается густера, за ней хищник.
Осенью вода выравнивает температуру, стая плотвы блуждает вдоль руслового свала. Люблю вставать рядом с последним островком кувшинок: листья действуют как шахматы над поверхностью, разбивают блики, прячут шнур и лодку.
При шквале 6–8 м/с рабочая точка смещается на пару сотен метров. В такие часы полезен термин «сейши» – стоячая волна, качающая уровень всего озера. Хищник реагирует мгновенно, поклёвка случается в паузу между гребнями.
На заросшем озерце вместо эхолота применяю маркерный поплавок: выставляю глубину, шурша шнуром, слушаю покачивания, словно ревун корабельного каната. Чувство дна через бланк говорит больше, чем любой экран.
Ещё один приём — калькуляция луны и давления. В фазу первой четверти судак активен в сумерках, зато утром уходит в тень коряжника. Соединяю эти сведения с картой, и план вырисовывается сам.
Когда карта, ветер, давление, термоклин и структура грунта складываются в единую схему, точка отправления лодки напоминает координаты из морского романа: самые точные – самые простые. Беру два дальномера: на берегу выбираю одинокую сосну и крышу рыбацкого домика, пересечение створов выводит прямо на след рыбы.